Допинг-Везувий. Антонио Тарвер

Боксерский мир только что опять вздрогнул. На этот раз потому, что один из самых ярких бойцов последних лет, победитель Роя Джонса и многих других, грозный ветеран Антонио Тарвер был пойман на допинге после его завершившегося вничью боя с нигерийцем Латифом Кайоде. А совсем незадолго до этого провалили допинг-тест еще два топовых бойца: чемпион мира по версии IBF в категории до 66,7 кг Андре Берто и обладатель титулов суперчемпиона WBA и чемпиона IBF в весе до 63,5 кг Ламон Петерсон. Если дело пойдет с такой скоростью дальше, мировой бокс может оказаться погребенным под лавиной скандалов, как Помпеи – под вулканическим пеплом, вырвавшимся из недр Везувия.

У Мопассана есть один рассказ, названия которого я, к сожалению, не помню. Речь там идет о трогательно влюбленной друг в друга супружеской паре. Все у них идет замечательно, хоть они и очень не богаты, но у жены есть две страсти, к театру и к поддельным драгоценностям, которые любящий муж не разделяет. Однако никаких проблем это не составляет. Жена ездит в театр одна, а “драгоценности” стоят копейки, и ущерба семейному бюджету не наносят.

Затем жена неожиданно умирает, совершенно потерянный муж постепенно опускается и начинает серьезно пить. Единственное, что для него свято, это “драгоценности”, оставшиеся от жены, однако в какой-то момент, когда ему не хватает на очередную бутылку, он несет одну из этих безделушек в ломбард, чтобы получить за нее несколько франков, а там выясняется, что никакая она не поддельная, а самая что ни на есть настоящая, причем очень дорогая, как и все остальные драгоценности. Муж понимает, что его любимая жена все эти годы шлялась напропалую с богатыми дядьками, а не ездила по театрам, и хлопается в обморок.

Я это к тому, что поклонникам бокса сейчас тоже наступила самая пора штабелями хлопаться в обморок, так как их герои оказались не такими уж героями. Прямо вижу эту картину: мужики с суровыми рублеными лицами вдруг говорят “ах!” и, по-бабьи всплеснув могучими ручками, падают в томные позы. И один из них, правда, не с самым рубленым лицом, это, между прочим, автор этих строк.

Я никогда не был особо ярым почитателем Антонио Тарвера по той простой причине, что был болельщиком Роя Джонса, которого тот победил два раза из трех. Однако в его бою с Латифом Кайоде я болел за Тарвера как за представителя старой гвардии и просто человека, сделавшего для славы бокса гораздо больше соперника. Тем неприятнее был такой финал его боя.

Дальнейший ход событий предсказать было нетрудно. Естественно, начался “чемпионат по невинности”. Все как один, начиная с самого Тарвера, стали клясться и божиться, что знать ничего не знали, ведать не ведали. Это не моя моча. Ах, моя?! Что вы говорите?! Значит, это не моча! Это компот из столовой напротив! Кто скажет, что это не моча, пусть первый бросит в меня камень!

И так без конца.

Одновременно оживилась команда предпоследнего соперника Тарвера – австралийца Дэнни Грина, которая поставила под сомнение то, что наивный и невинный Антонио был “чист” и в том бою. Главным основанием для этого служит то, что тот умудрился за два месяца очень сильно сбросить вес и при этом полностью сохранить силу и выносливость.

На самом деле разговоры о том, что Тарвер вышел против Грина весь “обнарзаненный”, я впервые услышал буквально на следующий день после того боя. И исходили они не от агентства ОБС (одна баба сказала), а от очень информированного источника. Кстати, того же самого, который безошибочно предсказал мне, как будет развиваться история вокруг боя Хэя и Чисоры, так что не верить ему у меня оснований нет. Другой источник, тоже не “однобабского” происхождения, говорил, что Мэнни Пакиао в бою с Брэдли будет совсем не таким, как обычно, а произошло это за несколько дней до того поединка. Пакиао, конечно, вопреки особому судейскому мнению выиграл его с большим преимуществом, но в конце он откровенно сдулся, а худшим для него стал последний раунд. И это тот самый Пакиао, который раньше как будто работал на каких-то вечных батарейках. Может быть, теперь кто-то по-другому взглянет на ту историю, когда сорвался бой Мейуэзер – Пакиао, поскольку последний не хотел проходить допинг-тест по олимпийской программе?

Но нет, не взглянет. Шейн Мосли даже раз десять сознавался в том, что принимал препарат ЭПО (EPO), и записи этого имеются на youtube.com, но и это ничего не изменило. Помню, как один его горячечный поклонник на боксерском форуме в ответ на это написал: “Мало ли что Мосли наговорил на ютубе?” Как говорится, когда есть позиция, логика не нужна. Она только мешает. Впрочем, нет. Она даже НЕ мешает.

Я только что перезвонил тому знакомому, который предрекал мне не самое блестящее выступление Пакиао, и он сказал буквально следующее: “Ничего утверждать, конечно, не могу, но, скорее всего, Пакиао просто решил не беспределить на этот раз. Думал, и не без оснований, что его и такого хватит”.

От себя добавлю, что в евроамериканской боксерской тусовке большинство не только уверено, что Пакиао “потребляет”, но даже говорят, что именно. Разумеется, это ничего не доказывает само по себе, но как-то все сходится. По поводу боя с Брэдли гуляет уже даже совсем конспирологическая версия, согласно которой кто-то влиятельный знал, что “нарзанить” Пакиао на этот раз не будет, и поэтому поставил на Брэдли, а потом обеспечил “правильное” судейство. Честно говоря, в это я уже не очень верю. Слишком рискованная комбинация, а люди, так играющие, обычно действуют наверняка. Тем не менее с тем, что в боксе все нечисто со всех сторон, думаю, спорить уже никто не станет.

Что же касается нынешнего скандала, то я почти уверен, что ни во что глобальное он не перерастет. Это Везувий нельзя заткнуть пробкой, а здесь все под контролем. Большой шум никому не нужен: ни промоутерам, ни, что еще важнее, влиятельным телеканалам, поэтому все ограничится если и не бурей в стакане, то бурей в котелке. Кстати, рассказ Мопассана тоже заканчивается весьма тихо. Придя в себя, обманутый муж продает драгоценности своей гулящей жены и заживает на широкую ногу. Так что нам остается только пожалеть о том, что нам после всех этих обид и разочарований в наших героях нечего продать.

Александр БЕЛЕНЬКИЙ, СЭ